218 / 290
Стивен Кинг: «Бесплодные земли»
Над равномерным гулом голосов взвился истерический вопль, сопровождаемый возгласами
одобрения и, как ни странно, аплодисментами вроде тех, которые Эдди однажды услышал в од-
ном казино в Атлантик-Сити по окончании нудного представления вечерней программы. Пронзи-
тельный вопль обернулся хрипом, – долгим и затихающим как-то не сразу, – похожим на треск
цикад в период их летней спячки. Эдди почувствовал, как у него встают дыбом волоски на затыл-
ке. Он обвел взглядом трупы, болтавшиеся на ближайшем столбе, и понял, что млады из Лада,
весельчаки еще те, развлекаются там за углом, затеяв очередную публичную экзекуцию.
«Великолепно, – подумал он. – Жалко только, нет у них Тони Орландо и Дауна. Они бы им
сбацали “Постучи три раза” – умирать было бы веселее».
Эдди с любопытством взглянул на белую каменную громаду. На таком расстоянии уже чув-
ствовался пряный запах растений, ее оплетающих. От этого запаха у него заслезились глаза, но
он все же понравился Эдди больше, чем сладковатый коричный дух, исходящий от ссохшихся
мумифицированных трупов. Свисавшие с тонких стеблей «бороды» зелени образовывали как бы
водопады растительности, скрывавшие серию сводчатых входов в здание. Неожиданного из од-
ного «водопада» вынырнула человеческая фигура и быстро направилась в их сторону. Когда пер-
вый испуг прошел, Эдди понял, что это ребенок и, судя по росту, совсем малыш. Одет он был
странно, в стиле лорда Фонтлероя. Необычный костюм дополняли белая рубашка с кружевным
гофрированным воротником и короткие бархатные штанишки. В волосах у ребенка пестрели лен-
точки. Эдди едва поборол внезапное – сумасшедшее – желание сделать «козу»: «Идет коза рога-
тая за малыми ребятами. У-тю-тю».
– Идите сюда! – позвал их ребенок высоким писклявым голосом. В волосах у него запута-
лось несколько зеленых побегов. Он стряхнул их рассеянно левой рукой на бегу. – Они там при-
ходуют Резвого! Пришел и его черед отправляться в страну барабанов. Пойдемте, иначе пропу-
стите все веселье, да разразят его боги!
Сюзанну не меньше, чем Эдди, поразило неожиданное появление ребенка и его непонят-
ный весьма внешний вид, но, когда тот подошел поближе, она обратила внимание на еще одну
странность: почему-то он стряхивал зелень, застрявшую в увешенных ленточками волосах, толь-
ко одной рукой. Правую руку ребенок все время держал за спиной.
«Какой же он маленький и неуклюжий!» – сказала себе Сюзанна, а потом в сознании ее как
будто включилась магнитофонная запись и зазвучали слова Роланда, сказанные на краю моста,
когда они перебрались на ту – эту – сторону: «Я знал, что нечто подобное может произойти…
если бы мы его раньше заметили, этого гада, пока находились вне радиуса действия его взрываю-
щегося яйца… вот и правда, везет как утопленникам!»
Она нацелила Роландов револьвер на ребенка, который, спрыгнув с тротуара, бежал прямо
на них.
– Стоять! – закричала она. – Стоять на месте, кому говорю!
– Сьюз, ты что? – изумился Эдди.
Сюзанна как будто его не услышала. В некотором – и очень реальном – смысле Сюзанна
Дин вообще перестала существовать: теперь в коляске сидела Детта Уокер с горящими лихора-
дочной подозрительностью глазами.
– Стоять, или я стреляю!
Видимо, маленький лорд Фонтлерой был глухим, потому что предупредительный окрик
Сюзанны не возымел на него никакого воздействия.
– Скорее! – вопил он, ликуя. – Иначе пропустите все веселье! Резвый сейчас…
Он начал медленно доставать правую руку из-за спины. Только теперь до Эдди дошло, что
никакой это не ребенок, а уродливый карлик, распрощавшийся с детством давным-давно. А вы-
ражение его лица, которое Эдди принял поначалу за детскую радость, на самом деле являло со-
бой жуткую маску ярости с ненавистью пополам. Щеки его и лоб покрывали гноящиеся белесые
язвы, которые Роланд называл «блядскими цветками».
Сюзанна так и не успела увидеть его лицо. Все внимание ее сосредоточилось на правой
руке уродца с зажатым в ней мутно зеленым шаром. Она увидела все, что нужно. Большего не
потребовалось. Прогремел выстрел. Карлика отшвырнуло назад. Он грохнулся на тротуар. Из его
крошечной глотки вырвался пронзительный крик – вопль боли и ярости. Граната выпала из об-
мякшей руки и покатилась обратно в ту самую арку, из которой минуту назад появился «гном».
218