131 / 374
Стивен Кинг: «Волки Кальи»
дить, понимая, что впереди будет много дней с ранним подъемом и поздним отходом ко сну.
Вот в это утро он и решил позволить им насладиться мягкой постелью, крышей над головой
и возможностью отгородиться от всего мира закрытой дверью.
Розалита, держа в руке бутылку со светлой, маслянистой жидкостью, присвистнула.
Посмотрела на правое колено Роланда, потом левой ладонью, сухой и горячей, прикоснулась
к правому бедру. Он дернулся от ее прикосновения, пусть и легкого, как пух.
Она вскинула на него глаза. Темно-коричневые, почти черные.
– Это не ревматизм. Артрит. Тот, что распространяется очень быстро.
– Ага, и там, откуда я родом, его называли сухой скрут. Ни слова отцу или моим дру-
зьям.
Темные глаза пристально смотрели на него.
– Долго тебе это в секрете не сохранить.
– Я слышу тебя очень хорошо. Но, пока есть возможность, пусть это останется моим
секретом. И ты мне поможешь.
– Ага, – кивнула она. – Не бойся. От меня никто ничего не узнает.
– Я говорю, спасибо тебе. Так мне это поможет?
Розалита посмотрела на бутылку и улыбнулась.
– Ага. Это мята и кое-какие болотные травки. Но главный секрет – кошачья желчь.
Всего три капли на бутылку, будь уверен. Это горные кошки, которые приходят из пустыни,
со стороны великой тьмы, – она наклонила бутылку, плеснула маслянистой жидкости на ла-
донь. В нос Роланда ударил запах мяты, на него наложился другой запах, не столь сильный,
но неприятный. Да, подумал стрелок, возможно, это запах желчи пумы, или когуара или, ка-
кого-то другого зверя, которого называли здесь горной кошкой.
Когда она наклонилась и начала втирать жидкость в коленные чашечки, их словно об-
дало огнем. Роланд едва не вскрикнул: колени просто прожаривались. Но вскоре жар спал, а
вместе с ним в значительной степени ушла и боль.
Закончив растирать его тело, она спросила: «Как себя чувствуешь, стрелок-сэй?»
Вместо того, чтобы отвечать словами, он прижал ее к своему обнаженному телу и
крепко обнял. Она, нисколько не смущаясь, обхватила его руками и прошептала на ухо:
«Если ты тот, за кого себя выдаешь, ты не должен позволить им забрать детей. Ни одного. И
не обращай внимания на то, что говорят большие шишки, вроде Эйзенхарта и Телфорда».
– Мы сделаем все, что в наших силах, – ответил он.
– Хорошо. Спасибо тебе, – она отступила назад, посмотрела вниз. – Одна часть твоего
тела не страдает ни артритом, ни ревматизмом. И выглядит очень неплохо. Может, даме бу-
дет позволено взглянуть на нее сегодня вечером, стрелок, под луной, и познакомиться с ней
поближе.
– Может, и будет, – ответил Роланд. – Ты мне дашь бутылку этого снадобья, чтобы я
мог возить его с собой, разъезжая по Калье, или оно слишком дорогое?
– Нет, не дорогое, – все еще флиртуя, Розалита обворожительно улыбнулась Роланду.
Но тут же лицо ее стало серьезным. – Но, думаю, помогает оно только временно.
– Я знаю, – кивнул Роланд. – Но это и не важно. Мы лишь оттягиваем неизбежное, но в
конце концов природа берет свое.
– Ага, – согласилась она. – Так всегда и бывает.
4
Когда, застегивая ремень, Роланд вышел из кладовой, он услышал шевеление наверху.
За голосом Эдди, слов он не разобрал, последовал сонный женский смех. Каллагэн стоял у
плиты, наливал в чашку кофе. Роланд подошел к нему.
– Я видел кусты облепихи слева от дорожки, которая идет от церкви к твоему дому.
– Да, и облепиха созрела. У тебя острые глаза.
– Сейчас речь не о глазах. Я иду туда, чтобы набрать полную шляпу ягод. Мне бы хоте-
лось, чтобы Эдди присоединился ко мне, пока его жена съест яйцо или два. Сделаешь?
– Думаю, что да, но…
– Вот и отлично, – с тем Роланд и вышел из дома.
131