254 / 453
254
Стивен Кинг: «Темная Башня»
– Не за что.
Он наблюдал, как она идет к старому пикапу (который, по разумению Роланда, очень
даже ей понравился, несмотря на доставшиеся ему пренебрежительные эпитеты), села за
руль. И в этот самый момент он вдруг понял, что ему кое-что нужно, и это кое-что могло
быть в кузове пикапа.
– Подожди! – крикнул он.
Миссис Тассенбаум уже взялась за ключ зажигания. Теперь убрала руку и вопроси-
тельно посмотрела на стрелка. Роланд осторожно положил Джейка на землю, под которой
ему вскорости предстояло лежать (собственно, эта мысль и заставила его остановить жен-
щину), и поднялся. Поморщился, положив руку на бедро, но только по привычке. Боли не
было.
– Что? – спросила она, когда он подошел. – Если я сейчас не уеду…
Для него на тот момент не имело значения, уедет она вообще или нет.
– Да. Знаю.
Он заглянул в кузов. Там валялись какие-то инструменты и стояло что-то прямоуголь-
ное, накрытое синим брезентом. Края брезента подоткнули под прямоугольный предмет, что-
бы его не сдуло ветром. Освободив брезент, Роланд увидел восемь или десять ящиков, сде-
ланных из жесткой бумаги, которую Эдди называл «кард-тоном». Ящики сдвинули вместе,
вот и получилась прямоугольная конструкция. Картинки на кард-тоне подсказали стрелку, в
ящиках – пиво. Но содержимое ящиков его совершенно не интересовало. С тем же успехом в
них могла лежать взрывчатка.
Пришел он за брезентом.
Отступил от пикапа, держа его в руках.
– Теперь можешь ехать.
Она вновь взялась за ключ, который запускал двигатель, но не сразу повернула его.
– Сэр, я сожалею о вашей утрате. Хотела сказать вам об этом. Я вижу, как много зна-
чил для вас мальчик.
Роланд Дискейн склонил голову и ничего не сказал.
Айрин Тассенбаум еще несколько мгновений смотрела на него, напоминая себе, что
иной раз лучше молчать, чем говорить, потом завела двигатель и захлопнула дверцу. Он на-
блюдал, как она выехала на асфальт (педалью сцепления уже пользовалась легко и уверенно)
и резко развернулась, чтобы поехать на север к Ист-Стоунэму.
Сожалею о вашей утрате
.
И теперь он остался один со своей утратой. Один с Джейком. Роланд постоял, окинул
взглядом небольшую рощу рядом с шоссе, посмотрел на двоих из тех трех, пути которых со-
шлись в этом месте: на мужчину, лежащего без сознания, и на мальчика, мертвого. Глаза Ро-
ланда, сухие и горячие, пульсировали в глазницах, и в этот момент он вдруг решил, что опять
утерял способность плакать. Мысль эта ужаснула его. Если он не мог пролить слезу после
того, что приобрел и опять утерял, какой смысл в этих приобретениях, этих потерях? Вот он
и испытал огромное облегчение, когда слезы все-таки пришли. Полились из его глаз, смягчив
их чуть ли не безумный синий блеск. Они бежали по грязным щекам. Он плакал практически
беззвучно, лишь одно рыдание вырвалось из груди, но Ыш его услышал. Поднял морду к ко-
ридору быстро движущихся облаков и коротко взвыл. А потом вновь замолчал.
6
Роланд уносил Джейка все глубже и глубже в лес, а Ыш семенил рядом. То, что уша-
стик-путаник тоже плакал, Роланда больше не удивляло; он и раньше видел, как плакал зве-
рек. И дни, когда он думал, что демонстрация Ышем разумности (и сочувствия) не более чем
подражание, остались в далеком прошлом. На этой короткой прогулке Роланд думал главным
образом о молитве за мертвых, которую услышал от Катберта во время их последней кампа-
нии, той самой, что закончилась на Иерихонском холме. Стрелок сомневался, что Джейк
нуждается в молитве, чтобы отправить его в Потусторонье, но Роланду требовалось хоть
чем-то занять свой разум, потому что он не чувствовал себя сильным. Боялся, что сойдет с