345 / 453
345
Стивен Кинг: «Темная Башня»
Половина стада лежала на траве долины, оставшиеся в живых олени, за исключением
одного, взяли левее, помчались к речушке. И вскоре исчезли в ивах. Последний, олень-одно-
годок, бежал прямо на нее. Сюзанна и не попыталась перезарядить револьвер, хотя под ру-
кой, на лоскуте шкуры, лежала горка патронов. Вместо этого потянулась к одной из орис,
пальцы автоматически сомкнулись на секторе с тупой кромкой.
– Риса! – крикнула Сюзанна и бросила тарелку. Она полетела над сухой травой, чуть
поднимаясь, издавая такой странный посвистывающий стон. Попала оленю в шею. Капли
крови веером разлетелись в разные стороны, черные на фоне белого неба. Мясницкий тесак
не смог бы так аккуратно снести оленю голову. С мгновение он бежал вперед, кровь фонта-
ном била из шеи, куда ее гнали последние удары еще бьющегося сердца. А потом свалился на
подогнувшиеся передние ноги, в десяти ярдах от дерева, за которым она лежала, окрасив
сухую желтую траву в ярко-алый цвет.
Мучения прошлой ночи забылись. Онемение ушло из кистей и культяшек. Сюзанна бо-
лее не горевала, не испытывала чувства утраты, страха. Стала той женщиной, какой сделала
ее
ка
. Смесь запахов сгоревшего пороха и оленьей крови отдавала горечью; и при этом не
было в мире более сладкого запаха.
Выпрямившись на култышках, Сюзанна вскинула руки к небу, держа в правой револь-
вер Роланда, превратившись в букву Y. Потом закричала. Слов в ее крике не было, не могло
быть. Момент величайшего триумфа словами не выразить.
4
Роланд настоял на том, чтобы они сытно позавтракали, и ее протесты, что холодная
тушенка не лезет в горло, не произвели на него ни малейшего впечатления. Но к двум часам
пополудни, согласно его изысканным карманным часам, когда падавшие с неба редкие капли
дождя превратились в устойчивый ледяной душ, она только порадовалась его предусмотри-
тельности. Никогда в жизни ей не приходилось выполнять такой объем физической работы, а
ведь день еще не закончился. Роланд трудился рядом, ни в чем ей не уступая, несмотря на
усиливающийся кашель. У нее нашлась возможность (во время короткого перерыва на ленч,
когда они подкрепились безумно вкусными поджаренными на костре стейками из оленины)
подумать, какой же он необычный, какой удивительный. Столько времени они провели вме-
сте, столько пережили, и все равно она не могла понять, что он за человек. Слишком многое
оставалось ей неведомо. Она видела, как он смеялся и плакал, убивал и танцевал, спал и сидел
на корточках со спущенными штанами, с задом, зависшим над, как он говорил, бревном об-
легчения. Она никогда не спала с ним, как женщина спит с мужчиной, но думала, что за ис-
ключением этого видела его во всех ситуациях, и однако… слишком много оставалось в нем
неведомого.
– Твой кашель все больше и больше напоминает мне воспаление легких, – сказала Сю-
занна вскоре после того, как начался дождь. Они как раз занимались тем, что Роланд называл
авен-кар: перетаскивали убитых и готовились превратить их во что-то еще.
– Пусть это тебя не тревожит, – успокоил ее Роланд. – У меня есть все необходимое для
лечения.
– Ты говоришь правильно? – В голосе Сюзанны слышалось сомнение.
– Ага. Вот они, я их никогда не теряю. – Он сунул руку в карман и показал ей пузырек с
таблетками аспирина. Она подумала, что на лице его отразилось благоговение, и почему нет?
Возможно, эти таблетки, которые он называл
астин
, сберегли ему жизнь.
Астин
и
чифлет
.
186
Они погрузили свою добычу на роскошное такси Толстяка Хо и повезли к речушке.
Чтобы перевезти все туши, потребовалось три ездки. После того как они свалили их в боль-
шую кучу, Роланд осторожно положил сверху голову оленя-одногодка, откуда она и устави-
лась на них своими затуманенными глазами.
Чифлет — так Роланд называл антибиотик кефлекс.
186