390 / 453
390
Стивен Кинг: «Темная Башня»
Патрик развернул блокнот и показал им рисунок: Билл склонялся перед Сюзанной с
подносом аккуратно нарезанных сандвичей в одной металлической руке и кувшином ледяного
чая в другой. Как и все картины Патрика, эта по мастерству значительно превосходила кари-
катуры, и однако нарисовал он ее на удивление быстро. Сюзанна зааплодировала. Роланд
улыбнулся и кивнул. Губы Патрика тоже растянулись в улыбке, но зубов он не разжал, что-
бы другие не смогли заглянуть в чернеющую за ними пустоту. Потом перевернул страницу и
принялся за новый рисунок.
– В гараже в задней части ангара много транспортных средств, – сообщил Билл. – И
хотя большинство давно сломалось, некоторые еще на ходу. Я могу предложить вам грузовик
с приводом на все четыре колеса, и, пусть я не уверен, что работает он, как часы, вы можете
рассчитывать, что до Темной Башни он вас довезет. До нее, кстати, не больше ста двадцати
колес.
Сюзанна вновь почувствовала, как бултыхнулся желудок. Сто двадцать колес – сто
миль, может, чуть меньше. Они
совсем
близко. Пугающе близко.
– Наверное, у вас нет желания приближаться к Башне после наступления темноты, –
продолжил Билл. – По крайней мере, я думаю, что нет, учитывая тамошнего нового жильца.
Но еще одна ночь в дороге – сущий пустяк для таких бывалых путешественников, как вы, не
так ли? Конечно, пустяк. И даже с ночью в дороге (если обойдется без поломок, которые,
знают боги, всегда возможны) вы увидите Башню завтра утром.
Роланд долго обдумывал слова робота. Сюзанна, пока он думал, напомнила себе, что
нужно дышать, потому что какая-то ее часть этого не хотела.
Я не готова
, – думала эта часть. А другая, более глубинная часть, которая помнила
каждый нюанс повторяющегося (и развивающегося сна), думала совсем другое:
Мне не по-
ложено дойти до Башни. Не положено пройти весь путь
.
Наконец Роланд заговорил:
– Я благодарю тебя, Билл, мы все говорим: спасибо тебе, я уверен, но, думаю, мы от-
клоним твое доброе предложение. Если ты спросишь меня почему, ответить я не смогу. Да
только какая-то моя часть думает, что завтра – слишком рано. Это часть думает, что остаток
пути нам нужно пройти на ногах, как мы и прошли практически весь путь. – Он глубоко
вдохнул, потом выдохнул. – Я еще не готов очутиться там. Не совсем готов.
И ты тоже
, – изумилась Сюзанна. –
И ты тоже
.
– Мне нужно чуть больше времени, чтобы подготовить разум и сердце. Может, и
душу. – Он сунул руку в задний карман и достал фотокопию поэмы Роберта Браунинга, ко-
торую им оставили в аптечном шкафчике Дандело. – Здесь что-то написано о том, что нужно
вспомнить прежние времена, прежде чем идти на последнюю битву… или к последнему ру-
бежу. Хорошо сказано. И возможно, мне нужно вспомнить, как и отмечено в поэме, более
ранние, более счастливые моменты жизни. Не знаю. Но если Сюзанна не возражает, я счи-
таю, что дальше нам лучше идти пешком.
– Сюзанна не возражает, – ровным голосом ответила она. – Сюзанна думает, это то, что
доктор прописал. Сюзанне не нравится только один момент. Не хочет она, чтобы ее тащили,
как надломившуюся выхлопную трубу.
Роланд благодарно (но и рассеянно) улыбнулся ей, в последние несколько дней он как-
то отдалился от нее, и повернулся к Биллу:
– Послушай, не найдется ли у тебя повозки, которую я смог бы тянуть за собой? Нам
надо взять кое-какое снаряжение… и еще Патрик. Какое-то время ему придется ехать.
На лице Патрика отразилось негодование. Он выставил перед собой руку, согнул в лок-
те, сжал пальцы в кулак, напряг бицепс. Результат получился жалким: на исхудавшей руке
бицепс напоминал перепелиное яйцо. Ему, похоже, стало стыдно, и руку он тут же опустил.
Сюзанна улыбнулась, наклонилась к нему, похлопала по колену.
– Нечего тебе стыдиться, сладенький. Не твоя вина, что ты провел бог знает сколько
времени в клетке, как Ганс и Гретель в доме колдуньи.
– Я уверен, что такая повозка у меня есть, – ответил Билл. – И Сюзанне я подберу что-
нибудь с электрическим двигателем, на аккумуляторах. Если не подберу, так сделаю. На это
уйдет час или два.