338 / 346
Стивен Кинг: «Колдун и кристалл»
большими, с сандаловыми рукоятками. Джейк думает, что отец вручил их Роланду на банкете. Он
не знает, откуда ему это известно, но он знает. И лицо Роланда, все еще юношеское, уже не такое
открытое, гладкое, как лицо мальчика, который шел этим же коридором пять месяцев назад. За
это время мальчик многое пережил, прошел через многие испытания, и поединок с Кортом был да-
леко не самым сложным.
Джейк видит кое-что еще: на юноше-стрелке красные ковбойские сапоги. Роланд, правда, об
этом не подозревает. Потому что все это не происходит в действительности.
И, однако, происходит. Они внутри колдовского кристалла, они внутри розового вихря (розо-
вый ореол у лампочек напоминает Джейку Песий водопад, радуги, вращающиеся в тумане), и вот
тут все и случается.
– Роланд! – кричит Эдди. Он и Сюзанна по-прежнему стоят у гобелена. Сюзанна ахает и хва-
тает его за плечо, хочет, чтобы он замолчал, но Эдди отмахивается, – Нет, Роланд! Не надо! Пло-
хая идея!
– Нет! Олан! – подает голос Ыш. Роланд словно и не слышит их обоих, проходит на расстоя-
нии вытянутой руки от Джейка, не видя его. Для Роланда их здесь нет. В красной обувке или без
оной, их ка-тет в его далеком будущем.
Он останавливается у двери в конце коридора, мнется, потом поднимает кулак и стучит.
Эдди направляется к нему, не отпуская руки Сюзан… просто тащит ее за собой.
– Пошли, Джейк, – говорит Эдди. – Нет, я не хочу.
– Никого не волнует, что ты хочешь, а чего – нет, и ты это знаешь. Мы должны это уви-
деть. Если не в наших силах остановить его, мы хотя бы должны сделать то, ради чего попали
сюда. А теперь иди!
С тяжелым сердцем, с скрутившимся в узел желудком, Джейк идет. Когда они приближают-
ся к Роланду, какими огромными кажутся револьверы на его тощих бедрах, какое у него уже уста-
лое лицо, даже в молодости, Джейку хочется плакать. А стрелок вновь стучит в дверь.
– Ее там нет, сладенький, – кричит ему Сюзанна. – Ее там нет или она не открывает дверь,
но для тебя это одно и то же! Уходи! Оставь ее! Она этого не стоит! Пусть даже она твоя
мать, она этого не стоит! Уходи!
Но Роланд не слышит и ее и не уходит. Когда Джейк, Эдди, Сюзанна и Ыш подходят вплот-
ную, Роланд толкает дверь в комнату матери: она не заперта. Оноткрывает ее, за ней – сумрачная
комната с затянутыми шелком стенами. На полу – ковер, похожий на персидский, какие нравятся
матери Джейка… только этот ковер, Джейк знает, привезли из провинции Кашимин.
Ближе к дальней стене гостиной, у окна, которое дребезжит на северном ветру, Джейк ви-
дит кресло с низкой спинкой и знает, что именно в нем сидела она, когда Роланд проходил испыта-
ние; в нем сидела она, когда сын заметил на ее шее отметину от поцелуя.
Кресло сейчас пустует, но когда стрелок входит в комнату и поворачивает к двери, ведущей в
спальню, Джейк замечает мыски туфель, черные – не красные, выглядывающие из-под портьеры ря-
дом с дребезжащим окном.
–
Роланд! – кричит он. – Роланд, за портьерой! Кто-то стоит за портьерой! Берегись!
Но Роланд не слышит.
–
Мама? – зовет он, и даже голос его тот же, Джейк узнал бы его где угодно… но звучит он
куда звонче, молодой голос. Его еще не посадили ветер, пыль и сигаретный дым. – Мама, это я, Ро-
ланд! Я хочу поговорить с тобой!
Нет ответа. Он проходит коротким коридором, что ведет в спальню. Джейк рвется на ча-
сти. Ему хочется остаться в гостиной, подойти к портьере и рвануть ее, но он знает, что от него
ждут другого. Даже если он попытается, толку не будет. Рука его пройдет сквозь материю, как
рука призрака.
–
Пошли, – говорит Эдди. – Нельзя от него отставать.
Они идут, сбившись в кучку, при других обстоятельствах это вызвало бы смех. Но не сейчас.
Сейчас трое друзей жмутся друг к другу в поисках поддержки.
Роланд стоит, глядя на кровать у левой стены. Смотрит на нее, как загипнотизированный.
Может, пытается представить себе Мартена в кровати своей матери; может, вспоминает Сю-
зан, с которой никогда не спал в настоящей кровати, не говоря уже о такой роскошной, с пологом.
Джейк видит профиль стрелка в трехстворчатом зеркале, что стоит напротив кровати, в алько-
ве. А перед этим тройным зеркалом мальчик видит маленький столик. Мальчик его узнает: почти