113 / 374
Стивен Кинг: «Волки Кальи»
– Прости, сэй?
Эдди, который только сейчас понял, что озвучил свои мысли, покачал головой.
– Извини, говорю сам с собой.
Энди, робот-посыльный (со многими другими функциями), услышавший их разговор,
изрек: «Тот, кто говорит сам с собой – плохая компания. Есть такая поговорка в Калье, сэй
Эдди, только не обижайся, прошу тебя».
– Я говорил раньше и скажу снова, с замшевого пиджака соплю не оттереть, мой друг.
Есть такая поговорка в Калье Брин Бруклине.
Нутро Энди защелкало. Синие глаза блеснули.
– Сопли – выделения из носа. Замша – вид, кожи, который характе…
– Не бери в голову, Энди, – оборвала его Сюзанна. – Мой друг просто дурачится. Такое
с ним случается часто.
– О, да, – легко согласился Энди. – Он – сын зимы. Хочешь услышать свой гороскоп,
Сюзанна-сэй? Ты встретишь симпатичного мужчину! Тебе в голову придут две идеи, одна
хорошая, вторая плохая! У тебя будет темноволосый…
– Проваливай отсюда, идиот! – рявкнул Оуверхолсер. – Возвращайся в город, по пря-
мой, никуда не сворачивая. Проверь, все ли готово в Павильоне. Никто не хочет слушать
твои чертовы гороскопы, приношу свои извинения, Старик.
Каллагэн промолчал. Энди поклонился, трижды похлопал себя по металлической шее
и двинулся вниз по тропе, крутой, но достаточно широкой. Во взгляде, которым провожала
его Сюзанна, читалось облегчение.
– Очень уж круто ты с ним обошелся, не так ли? – заметил Эдди.
– Он всего лишь паршивая железяка, – говорил Оуверхолсер медленно, словно что-то
объяснял непонятливому ребенку.
– И он умеет доставать, – добавил Тиан. – Но скажите мне, сэи, что вы думаете о на-
шей Калье?
Роланд вдвинулся между Эдди и Каллагэном.
– Прекрасный город. Боги, похоже, благоволят к этому месту. Я вижу кукурузу, свеклу,
фасоль и… картофель? Это картофельные поля?
– Ага, так и есть, – ответил Слайтман, явно довольный остротой взгляда Роланда.
– И вы, наверное, выращиваете отменный рис, – добавил Роланд.
– Да, на реке, – кивнул Тиан, – где вода теплая и течет медленно. И мы знаем, какие мы
счастливые. Когда приходит время риса, посадки или сбора урожая, все женщины идут на
поля. Они там поют и даже танцуют.
– Кам-кам-каммала, – произнес Роланд. Во всяком случае так послышалось Эдди.
Тиан и Залия просияли. Слайтманы переглянулись и заулыбались.
– Где ты слышал Рисовую песню? – спросил старший. – Когда?
– У себя дома, – ответил Роланд. – Давным давно. Кам-кам-каммала, рис, рис я сажа-
ла, – он указал на запад, в сторону от реки. – А там самая большая ферма, где выращивается,
в основном, пшеница. Твоя, сэй Оуверхолсер?
– Именно так, я говорю, спасибо тебе.
– А дальше, к югу, еще фермы… за ними ранчо. Одно с крупным рогатым скотом…
овечье… опять с крупным рогатым скотом… такое же… овечье…
– Как ты это можешь определить с такого расстояния? – спросила Сюзанна.
– Овцы выщипывают практически всю траву, леди-сэй, – ответил ей Оуверхолсер. –
Поэтому, коричневые полоски земли говорят о том, что там паслись овцы. А на других, серо-
вато-зеленых, лошади, коровы, бычки.
Эдди подумал о вестернах, которых он видел в «Маджестике»: с Клинтом Иствудом,
Полом Ньюманом, Робертом Редфордом, Ли ван Клифом.
– В моей стране рассказывают легенды о войнах между ранчерами и овцеводами. При-
чина в том, что овцы очень уж сильно выщипывают траву. Практически с корнями, так что
больше она не растет.
– Это же полнейшая чушь, уж извини меня, сэй, – ответил ему Оуверхолсер. – Овцы
действительно выщипывают всю траву, но по этой земле мы водим коров на водопой. В на-
возе, который они оставляют, полным полно семян.
113