151 / 374
Стивен Кинг: «Волки Кальи»
другом все вышло иначе. Она буквально сожрала его. К середине мая 1976 года Люп Дельга-
до уже одной ногой стоял в могиле. Стал бледным, как смерть. Практически постоянно тем-
пературил. Иной раз всю ночь проводил над унитазом: его рвало. Роуэн запретил бы ему по-
являться на кухне, но такой необходимости не возникло: Люп сам себе это запретил. А потом
появились язвы.
– Они называются саркомой Капоши, – вставил Эдди. – Кожная болезнь. Уродует чело-
века и вызывает страшную боль.
Каллагэн кивнул.
– Через три недели после того, как появились язвы, Люп оказался в Центральной боль-
нице Нью-Йорка. Роуэн Магрудер и я пришли к нему как-то вечером, в конце июня. До этого
мы говорили друг другу, что он выкарабкается, поправится, что он молодой и крепкий. Но в
тот вечер, едва переступив порог палаты, мы поняли, что его дни сочтены. Он лежал в кисло-
родной палатке. К рукам тянулись шланги капельниц. Боль ни на секунду не отпускала его.
Он не хотел, чтобы мы подошли близко, опасаясь, что его болезнь заразная. И сказал нам,
что никто не знает, чем же он болен.
– Отчего болезнь вызывала еще больший страх, – вставила Сюзанна.
– Да. По его словам, врачи считали, что это болезнь крови, вызванная гомосексуальны-
ми контактами, а может, использованием одной иглы с другими наркоманами. Но он хотел,
чтобы мы знали, говорил нам снова и снова, что к наркотикам он не прикасался, анализы это
подтвердили. «Не прикасался с 1970, – повторял он. – Ни к таблеткам, ни к травке. Клянусь
Богом». Мы сказали ему, что и так об этом знаем. Сели на кровать с обеих сторон, взяли его
за руки.
Каллагэн шумно сглотнул слюну.
– Наши руки… он заставил нас вымыть руки перед уходом. На всякий случай. И по-
благодарил за то, что мы его навестили. «Дом», сказал он Роуэну, это лучшее, что у него
было в жизни. Потому что там он действительно обрел дом.
– Никогда раньше мне не хотелось так выпить, как в тот вечер, когда мы вышли из Цен-
тральной больницы. Слава Богу, Магрудер был рядом, поэтому мы вместе проходили мимо
баров. В тот вечер я улегся спать трезвым, но зная, что долго не удержусь. Именно первый
стакан превращает тебя в пьяницу, так говорили на собраниях «Анонимных Алкоголиков», и
меня от моего первого стакана уже отделяло совсем ничего. Где-то бармен уже ждал меня,
чтобы наполнить его.
Через два дня Люп умер.
На похороны собралось человек триста, практически все они какое-то время провели в
«Доме». Слезы лились рекой, произносились трогательные речи, в том числе и людьми, ко-
торые не смогли бы пройти по прямой, вычерченной мелом. Когда все закончилось, Магру-
дер взял меня за руку.
– Я не знаю, кто ты, Дон, но мне доподлинно известно, что ты – хороший человек и за-
пойный пьяница, который не прикасался к спиртному… как давно?
Я подумал о том, чтобы как-то уйти от прямого ответа, но на это потребовались бы
слишком большие усилия.
– С прошлого октября.
– Сейчас тебе хочется выпить. Это написано на твоем лице. И вот что я тебе скажу:
если ты думаешь, что, пропустив стаканчик, ты сможешь оживить Люпа, я тебе разрешаю.
Более того, найди меня, мы вместе пойдем в «Бларни стоун
» 36и сначала пропьем все, что у
меня в бумажнике. Лады?
– Лады.
– Если ты напьешься сегодня, это будет самым худшим, что можно сделать, самым
большим надругательством над памятью Люпа. Все равно, что помочиться на его мертвое
лицо.
– Он был прав, и я это знал. Остаток этого дня провел так же, как и мой второй день в
Нью-Йорке, бродил по городу, боролся с отвратительным вкусом во рту, боролся с желанием
36 «Бларни стоун» — популярный ирландский пивной бар в Нью-Йорке.
151