206 / 374
Стивен Кинг: «Волки Кальи»
маленьким фермам. Их лошади шли бок о бок. Роланд знал, Джейка волнует что-то очень се-
рьезное, об этом говорила тревога, написанная на лице мальчика. Однако, стрелок изумился,
когда Джейк сжал правую руку в кулак, приложил к левой стороны груди и сказал: «Роланд,
до того, как Эдди и Сюзанна присоединятся к нам, могу я поговорить с тобой дан-дин?»
Могу я открыть сердце твоему приказу?
Но подтекст был более сложным, более
древним, выражение это пришло из столетий, предшествующих Артуру Эльдскому, так, во
всяком случае, говорил Ванни. Обычно речь шла о неразрешимой эмоциональной проблеме,
чаще всего, любовной, с которой обращались за помощью к старшему. Идя на такой шаг, он
или она соглашались в точности последовать совету старшего, незамедлительно и без едино-
го вопроса. Но, само собой, у Джейка Чеймберза не могло быть любовных проблем… если,
конечно, он вдруг не влюбился в ослепительную Франсину Тавери… и откуда он узнал эту
фразу?
Тем временем Джейк смотрел на него широко раскрытыми глазами, и Роланду реши-
тельно не нравилась серьезность бледного лица мальчика.
– Дан-дин… где ты это слышал, Джейк?
– Нигде. Думаю, почерпнул из твоей головы, – тут Джейк торопливо добавил. – Специ-
ально я туда не залезал, будь уверен, но иногда что-то мне перепадает. Обычно всякая ерун-
да, но бывает, и какие-то фразы.
– Ты подбираешь их, как ворона или расти подбирают блестящие предметы, за которые
во время полета цепляется глаз?
– Полагаю, что да.
– Какие еще? Перечисли мне несколько.
Джейк смутился.
– Многие я запомнить не могу. Дан-дин означает открыть тебе свое сердце и согласить-
ся сделать все, как ты скажешь.
Выражение это вбирало в себя значительно больше, но суть мальчик уловил. Роланд
кивнул. Солнечные лучи приятно согревали ему лицо. Показательное выступление Маргарет
Эйзенхарт в значительной степени успокоило его, а позднее у него состоялась плодотворная
беседа с отцом леди-сэй, и впервые за много ночей он крепко спал.
– Да, – кивнул Роланд.
– Что же еще… Ага, тэлами, что означает… я думаю… сплетничать о человеке, о кото-
ром ты сплетничать не должен. Почему-то я ее запомнил, хотя сам вроде бы сплетничать не
люблю.
Роланд улыбнулся. Джейк все говорил правильно. Чудеса, да и только. Он дал себе за-
рок в будущем лучше охранять глубинные мысли. Способы для того имелись, спасибо бо-
гам.
– Еще дэш-дин, так называют религиозного лидера. Это выражение мелькнуло у тебя в
голове утром, думаю, в связи с этим стариком-Мэнни. Он – дэш-дин?
Роланд кивнул.
– Именно так. А его имя, Джейк? – стрелок сосредоточился на нем. – Мы можешь уви-
деть его имя в моей голове?
– Конечно, Хенчек, – без малейшей запинки ответил Джейк. – Ты говорил с ним…
когда? Вчера, поздней ночью?
– Да, – вот на этом он не сосредотачивался, даже предпочел бы, чтобы Джейк об этом
не узнал. Но в прикосновениях мальчику, похоже, уже не было равных, и Роланд верил его
словам о том, что он не залезает в чужие головы. Во всяком случае, специально.
– Миссис Эйзенхарт думает, что ненавидит Хенчека, а тебе кажется, что она просто его
боится.
– Да, в прикосновениях ты силен. Стал куда сильнее Алена и сильнее, чем раньше.
Причина в розе, не так ли?
Джейк кивнул. Естественно, в розе. Какое-то время они ехали молча, копыта лошадей
тонули в тонкой пыли. Несмотря на солнце день выдался холодным, чувствовалось прибли-
жение осени.
– Хорошо, Джейк. Поговори со мной дан-дин, если считаешь это необходимым, а я
благодарю тебя за доверие мудрости, которой, по твоему разумению, я обладаю.
206