253 / 374
Стивен Кинг: «Волки Кальи»
монный, чуть терпкий запах был единственным, который долетал до ноздрей стрелка. На
стене над сидением, в рамке и повыше зеркала, висела картинка, изображающая Человека-И-
исуса, со сложенными в молитве руками под подбородком. Рыжие локоны падали на плечи,
смотрел он вверх, на Своего Отца. Роланд слышал о племенах мутантов, которые называли
Отца Иисуса Большим Небесным Папашей.
Роланда порадовало, что Человека-Иисуса изобразили в профиль. Если ли бы Он смот-
рел на него, Роланд сомневался, что сумел бы справить малую нужду, не закрыв глаз, пусть
его мочевой пузырь и наполнился под завязку. «Странное место для изображения Сына Бо-
жьего», – подумал он, а потом сообразил, что ничего странного и нет. Обычно этим туалетом
пользовалась только Розалита, и Человек-Иисус мог увидеть лишь ее прикрытую одеждой
спину.
Роланд Дискейн расхохотался, и одновременно упругая струя полилась в очко.
2
Когда он проснулся, Розалита уже ушла, и достаточно давно: ее половина кровати
остыла. Теперь, выйдя из небесно-синего туалета и застегивая пуговицы, Роланд посмотрел
на солнце и понял, что до полудня осталось совсем ничего. Определить время без часов, пе-
сочных или солнечных, в последние дни стало совсем не просто, но такая возможность оста-
валась, при тщательности расчетов и готовности признать, что погрешность результата будет
достаточно велика. Корт, подумал он, пришел бы в ужас, если б увидел, что один из его уче -
ников, один из сдавших экзамен учеников, стрелок, начинает такое важное дело, проспав
чуть ли не до полудня. А ведь дело начиналось именно сегодня. Прошедшие дни ушли на ри-
туалы и подготовку, занятия нужные, но, в принципе, бесполезные. Вроде танца под Песню
риса. Этот этап закончился. А насчет сна допоздна…
– Никто не заслужил этого больше, чем я, – изрек он и спустился по склону. Здесь
тянулся забор, очерчивая границу участка Каллагэна (а может, отец считал, что это граница
участка Бога). За забором без умолка журчала маленькая речка, словно девочка, делящаяся
секретами с подружкой. Берега речки заросли «черноглазой Сюзанной», так что одной тай-
ной (пусть и маленькой) стало меньше. Роланд глубоко вдохнул лимонный запах.
Он вдруг понял, что думает о ка, что случалось с ним редко (Эдди, который твердо ве-
рил, что Роланд ни о чем другом практически не думает, очень бы удивился). Собственно, ка
устанавливала один единственный принцип: «Отойди в сторону и не мешай мне работать».
Тогда почему, скажите на милость, люди никак не могли заучить этот столь простой урок?
Откуда бралось это неумное, глупое желание вмешаться? Все внесли свою лепту; все знали о
том, что Сюзанна Дин беременна. Роланд – буквально с момента зачатия, когда Джейк «из-
влекался» из дома на Голландском холме. Сюзанна сама это знала, несмотря на окровавлен-
ные тряпки, которые прятала рядом с тропой. Тогда почему они так долго тянули с разгово-
ром, который состоялся прошлой ночью? Почему никак не решались на него? Кому-нибудь
этот разговор причинил дополнительные страдания?
Роланд надеялся, что нет. Но едва ли мог знать наверняка, не так ли?
Однако, хорошо, что они все выяснили. И солнечное утро служило тому подтвержде-
нием, потому что давно уже он не мог похвастаться отличным самочувствием. По крайней
мере, физическим. Ничего не болело и…
– Я думал, вы уляжетесь вскоре после того, как я покинул вас, стрелок, но Розалита
сказала мне, что ты пришел чуть ли не на заре.
Роланд отвернулся от забора и своих мыслей. В этот день Каллагэн надел черные брю-
ки, черные ботинки и черную рубашку с воротником-стойкой. Крест висел на груди, а седые
волосы не торчали во все стороны, возможно, чем-то смазанные. Какое-то время он держал
взгляд Роланда, потом продолжил:
– Вчера я ездил по маленьким фермам, причащал тех, кто этого хотел. И выслушивал
их исповеди. Сегодня с тем же поеду на ранчо. Многие ковбои следуют, как они здесь гово-
рят, тропою Креста. Розалита повезет меня на двуколке, так что за ленчем и обедом вам при-
дется управляться самим.
– Мы с этим справимся, – ответил Роланд, – но сможешь ли ты уделить мне несколько
253