358 / 374
Стивен Кинг: «Волки Кальи»
дущий к сухим руслам рек, к шахтам, заброшенным и работающим, к пещерам над ними.
Видел, что Волки, скачущие в первом ряду, натянули поводья, видел оскал их механических
жеребцов. Видел дорогу и проселок их глазами, картинки, «заснятые» не теплым человече-
ским глазом, но холодным объективом, вроде тех, что печатались в «Магда-синах». Видел
детскую шапочку, которую бросила Франсина Тавери. Его мозг стал не только глазом, но и
носом, он чуял слабый, но очень уж явный запах детей. Чуял что-то ядреное и жирное… то
вещество, которое Волки забирали у увезенных в Тандерклеп детей. Его мозг обладал не
только носом, но и ухом, и он слышал те самые пощелкивания, которые издавал Энди, то
самое низкое жужжание реле, сервомоторов, гидравлических насосов, Бог знает каких еще
механизмов. Мысленным взором он видел, что Волки в первую очередь изучают хаотиче-
ские следы на дороге (он надеялся, что следы кажутся им хаотическими), потом смотрят на
проселок. Потому ему не пошло бы на пользу представлять себе, что они смотрят в другую
сторону, готовясь испепелить десять человек, спрятавшихся в кювете. Нет, они смотрели на
проселок, в сторону пещер. Должны были смотреть на проселок. Они чуяли детей, может, их
страх, а также вещество, запрятанное в мозгу каждого из них. Они видели вещи, которые
оставляли дети, пытаясь спрятаться от них. Они сидели на своих механических лошадях и
смотрели на проселок.
«Идите же, – молчаливо молил он. Почувствовал, как шевельнулся Джейк, уловив его
мысль. Чего там, молитву. – Идите же. Идите за ними. Возьмите то, что вам нужно».
И тут один из Волков чем-то громко щелкнул. Мгновение позже коротко взвыла сире-
на. За сиреной последовал трескучий свист, какой Джейк уже слышал в «Догане». И после
этого лошади вновь пришли в движение. Поначалу их копыта мягко застучали по оггану, по-
том, уже громче, по каменистому проселку. Других звуков не было. Эти лошади не всхрапы-
вали, ни ржали, как запряженные в фургоны. Роланду этих звуков хватило. Они ухватили на-
живку. Он вытащил револьвер из кобуры. Рядом с ним вновь шевельнулся Джейк, и Роланд
знал, что мальчик повторил его маневр.
Он сказал им, что они увидят, поднявшись из укрытия. Примерно четверть Волков бу-
дут находиться по одну сторону от проселка, повернувшись к холму, который обогнули по-
следним. Еще четверть – по другую его сторону, повернувшись к Калье Брин Стерджис. Воз-
можно, там Волков будет даже чуть больше, потому что Волки, точнее, программисты Вол-
ков, полагали, что неприятностей следовало ждать с той стороны. А остальные? Тридцать
или более Волков? Уже на проселке, направляются к шахтам, где, по их мнению спрятаны
дети.
Роланд начал считать до двадцати, но, добравшись до девятнадцати, решил, что насчи-
тал достаточно. Подобрал под себя ноги, от сухого скрута не осталось и следа, и вскочил, од-
новременно поднимая револьвер отца.
– За Гилеад и Калью! – проревел он. – Вперед, стрелки! Вперед, Сестры Орисы!
Вперед, вперед! Убейте их! Пленных не брать! Убейте их всех!
15
Они выросли из-под земли, как зубы дракона. Доски разлетелись в разные стороны,
вместе с травой и листьями. Роланд и Эдди, каждый с большим револьвером с рукояткой из
сандалового дерева. Джейк, с «ругером» отца. Маргарет, Роза и Залия, с тарелкой, занесен-
ной над левым плечом. Сюзанна, с двумя тарелками, обхватив грудь руками, словно замерз-
ла.
Волки расположились, как Роланд и видел их своим мысленным взором, взглядом
хладнокровного киллера. Но не успел похвалить себя за дар предвидения: все чувства и эмо-
ции скрыла красная плена. Как и всегда, он не испытывал радости от того, что чувствовал
такой невероятный жизненный подъем, готовясь нести смерть. «Все всегда заканчивается пя -
тью минутами крови и глупости», – говорил он им, и отсчет этих пяти минут уже пошел. Он
также говорил им, что потом ему становилось тошно, и, пусть говорил правду, мог бы ска-
зать и другое: только в начале боя он по настоящему чувствовал себя самим собой. А то, что
перед ним были роботы, никакого значения не имело. Абсолютно никакого! Значение имело
другое: многие поколения они пользовались беззащитностью тех, на кого нападали, а на этот
358