44 / 374
Стивен Кинг: «Волки Кальи»
Господи, конечно, она поет, как ангел, не так ли? Мне говорили, что она и Боб Дилан
собираются пожениться…
И так далее, и так далее, о чем угодно и ни о чем. Роланд слышал и культурный голос
Одетты, и грубый, сыплющий ругательства, Детты. Он слышал голос Сюзанны и много,
много других голосов. Сколько же женщин жили в ее голове? Сколько личностей, уже сфор-
мировавшихся и еще только формирующихся? Он наблюдал, как она перегибалась через пу-
стые тарелки, которых не было, и пустые стаканы (которые также отсутствовали), ела прямо
с блюд, жадно жевала, лицо все сильнее блестело от жира, а лиф платья (он его не видел, но
чувствовал) темнел по мере того, как она раз за разом вытирала о него пальцы, не забывая
при этом поглаживать груди и пощипывать соски (движения ее рук трактовались однознач-
но). И на каждой остановке, перед тем, как двинуться дальше, она хватала воздух перед со-
бой и бросала воображаемую тарелку или на пол у своих ног, или через стол в стену, кото-
рая, должно быть, существовала в ее воображении.
–
Вот тебе!
– кричала она воинственным голосом Детты Уокер. –
Вот тебе, мерзкая
старая Синяя леди. Я опять разбила твою гребаную тарелку! И как тебе это нравится?
Говори, как тебе это нравится?
Потом, пройдя пару шагов, она могла радостно рассмеяться и спросить у воображае-
мой собеседницы, как идут дела у ее мальчика, как он привыкает к новой частной школе,
воскликнуть, ну до чего же хорошо, что теперь цветные люди могут отправлять детей в та-
кие прекрасные школы… очень здорово, просто великолепно! И как самочувствие твоей
мамы, дорогая? Да, я так огорчилась, узнав об этом. Мы все молимся о ее скорейшем выздо-
ровлении.
Перегнувшись через еще одну пустую тарелку, она взяла вазочку с черной икрой. Ут-
кнулась в нее лицом, начала жрать, как свинья – из корыта. Вновь подняла голову, нежно
улыбнулась блеску электрических ламп, рыбьи яйца, словно капельки черного пота, высту-
пившего на коричневой коже, прилепились к ее щекам и носу, забили ноздри, будто кровавые
корки…
О, да, я думаю, мы добились впечатляющих успехов, люди, вроде Билла Коннора, до-
живают последние годы, у них, можно сказать, закат жизни, и лучшей мести быть про-
сто не может. Они видят, как…
И тут она бросила вазочку через голову, словно волейболь-
ный мяч, часть икринок высыпалось на волосы (Роланд буквально это видел), вазочка вдре-
безги разбилась о камень, а вежливая улыбка на лице сменилась злобным оскалом Детты
Уокер, с губ сорвался дикий вопль: «Получай, старая мерзкая Синяя леди, как тебе это нра-
вится? Хочешь засунуть эту черную икру в свою сухую манду? Нет проблем, собирай с пола
и засовывай! У тебя все получится! Берись за дело, сраная коза!»
И она переходила к следующему стулу. И к следующему. И к следующему. Пировала в
огромном банкетном зале. Ела сама и кормила своего малого. Ни разу не повернулась, чтобы
посмотреть на Роланда. Не осознавая, что зала этого, строго говоря, не существует.
4
В этот вечер, когда они улеглись спать, наевшись жареных сдобных шаров, из всех чет -
верых (пяти, если считать Ыша), Эдди и Джейк в наименьшей степени занимали мысли Ро-
ланда. Потому что более всего его тревожила Сюзанна. Стрелок не сомневался, что она уй-
дет от костра и в эту ночь, а ему придется следовать за ней. Не для того, чтобы посмотреть,
что она будет делать: он и так это знал.
Нет, чтобы охранять ее.
Еще до заката солнца, примерно в то время, когда Джейк принес сдобные шары, Сю-
занна начала выказывать уже знакомые Роланду признаки: речь стала отрывистой, фразы –
короткими, движения – резкими. Она рассеянно потирала висок или лоб над левой бровью,
словно у нее там что-то болело. «Неужто Эдди не видит всех этих признаков?» – задавался
вопросом Роланд. Действительно, когда они встретились, с наблюдательностью у Эдди было
хуже некуда, но с тех пор произошли разительные изменения, исключительно в лучшую сто-
рону, и…
И он любил ее.
Любил
. Как же он не мог видеть того, что видел Роланд? Конечно, при-
знаки эти были не столь очевидными, как на берегу Западного моря, когда Детта готовилась
44