68 / 374
Стивен Кинг: «Волки Кальи»
При других обстоятельствах она могла бы сказать что-то едкое, что, мол, никак не ви-
дит себя походной женой Роланда, согревающей его старые кости холодной ночью, однако в
это утро времени на шутки не было, и выражение его лица ясно говорило об этом. Опять же,
роль верной и покорной второй половины приглянулась Сюзанне. По правде говоря, ее радо-
вала любая роль. Даже ребенком ей нравилось играть других людей.
«И это наверное все, что кому-либо стоит о тебе знать, сладенькая», – подумала она.
– Сюзанна? – спросил Роланд. – Ты меня слышишь?
– Слышу тебя хорошо, – ответила она. – Обо мне не волнуйся.
Как женщина, выросшая черной в Америке середины двадцатого столетия (Одетта на
просмотре фильма по роману Ралфа Эллисон
а 19«Невидимка» то и дело смеялась и аплоди-
ровала, качаясь взад-вперед, словно человек, которому открывалась истина), Сюзанна точно
знала, чего он от нее хотел. И намеревалась исполнить все его пожелания. Какая-то ее части-
ца, злобная Детта Уокер, никак не желала признавать главенство Роланда, но оставшаяся,
большая часть видела в Роланде того, кем он и был на самом деле: последнего из рыцарей.
Может, даже героя.
2
Пока Роланд представлял свой ка-тет (Сюзанну – последней, после Джейка, можно ска-
зать, с легким пренебрежением), у нее появилось время отметить, до чего же хорошо она
себя чувствует после того, как ушли эти ноющие боли в левом боку. Черт, даже головная
боль, которая уже с неделю досаждала ей, и та ушла. То блуждала от одного места к другому,
с затылка к виску, потом к левому глазу, опять к затылку, а тут раз, и пропала. И, разумеется,
исчезла и утренняя тошнота. Проснувшись, она где-то с час не могла прийти в себя. Рвать ее
не рвало, но она постоянно находилась на грани.
Она прекрасно понимала, о чем могли свидетельствовать эти симптомы, да только с
полной уверенностью могла сказать, что свидетельствовать им не о чем. И очень надеялась,
что не раздуется, как Джессика, подруга матери, с которой такое случилось не один раз, а
дважды. Две ложные беременности, и в обеих случаях женщину раздувало так, будто в жи-
воте у нее двойня. А то и тройня. Но, разумеется, у Джессики Бисли прекращались месяч-
ные, вот женщина и не сомневалась, что забеременела. Именно по этой причине Сюзанна и
знала, что с ней ничего такого не произошло: она продолжала менструировать. Один раз ме-
сячные пришли, когда их четверка проснулась на Тропе Луча, в двадцати пяти или тридцати
милях от Зеленого дворца. Потом пришли во второй раз. В обоих случая текла она очень
сильно, ей пришлось использовать множество тряпок, чтобы утилизировать темный поток,
когда как обычно из нее выливалось по чуть-чуть, иногда всего несколько капель, которые ее
мать называла «женскими розами». Однако, она не жаловалась, потому что до прибытия в
этот мир месячные сопровождались сильными болями, бывало, напоминавшими пытку. А
вот на Тропе Луча менструации оба раза прошли совершенно безболезненно. И если бы не
тряпки, которые она зарывала в землю то на одной, то на другой стороны дороги, ее само-
чувствие во время месячных ничем не отличалось от самочувствия в любые другие дни. Воз -
можно, сказывалась чистота воды, которую они пили.
Естественно, она знала, в чем причина; для этого не требовалось иметь семь пядей во
лбу. Эти безумные, суматошные сны, которые она не могла потом вспомнить, слабость и
тошнота по утрам, блуждающие головные боли, газы, пучившие кишечник, спазмы желудка
говорили об одном и том же: она хотела родить от него ребенка. Больше всего на свете она
хотела, чтобы у нее под сердцем рос ребенок Эдди Дина.
А чего она не хотела, так это раздуваться от ложной беременности.
«Сейчас выброси эти мысли из головы, – сказала она себе, глядя на приближающихся
Каллагэна и его спутников. – Сейчас твое дело – наблюдать. Увидеть то, что могут не заме-
тить Роланд, Эдди и Джейк. Тогда мы не упустим ничего важного». И Сюзанна не сомнева-
19 Эллисон, Ралф Уолдо (р.1914) — афро-американский прозаик, эссеист. Его единственный роман
«Невидимка» (1952), о традиционном пути становления негритянского сознания, удостоен многих
литературных премий, в том числе Национальной книжной, переиздавался десятки раз, переведен на 15 языков.
68