— Простите, господин оберштурмбаннфюрер. Я… я…
— Перестаньте мямлить! Я вас спрашиваю, что вы здесь делаете?
Гипнотическое действие эсэсовского мундира на Бланка вернуло Нойбауеру его душевное
равновесие и чувство превосходства.
— Я… я… — лепетал Бланк. — Я просто зашел сюда… чтобы… чтобы…
— Чтобы — что?
Бланк сделал беспомощный жест в сторону груды развалин.
— Чтобы порадоваться, да?
Бланк в ужасе отшатнулся.
— Нет-нет, господин оберштурмбаннфюрер! Нет, что вы! Простите… жаль… — вдруг
прошептал он. — Жаль…
— Конечно, жаль. Теперь вы можете смеяться.
— Я не смеюсь! Я не смеюсь, господин оберштурмбаннфюрер!
Нойбауер молча разглядывал его.
Бланк стоял перед ним, вытянув руки по швам и боясь пошевелиться.
— Вам с этой фирмой повезло больше, чем мне, — с горечью произнес Нойбауер после
долгой паузы. — Вам по крайней мере хорошо заплатили за нее. Или вы не согласны?
— Так точно, очень хорошо заплатили, господин оберштурмбаннфюрер.
— Вы получили наличные, а я — груду развалин.
— Так точно, господин оберштурмбаннфюрер! Сожалею, весьма сожалею. Такое
несчастье…
Нойбауер смотрел прямо перед собой немигающим взглядом. В эту минуту он
действительно считал, что для Бланка продажа фирмы оказалась блестящей сделкой. Он даже на
какое-то мгновение призадумался, не заставить ли его купить эту груду развалин обратно. Взяв с
него подороже. Но это было бы против партийных принципов. А кроме того — одни эти
обломки стоили больше, чем он в свое время заплатил Бланку. Не говоря уже о самом участке.
Пять тысяч… Да здесь одна только плата жильцов ежегодно составляла пятнадцать тысяч
марок! Пятнадцать тысяч! Как не бывало!
— Что вы там шарите? Что у вас с руками?
— Я… ничего, господин оберштурмбаннфюрер. Я… просто упал… много лет назад…
Бланк весь взмок. Крупные капли пота скатывались со лба прямо в глаза. Правый глаз его
мигал сильнее, чем левый. Левый был из стекла и не чувствовал пота. Бланк боялся, как бы
Нойбауер не расценил его дрожь как дерзость. Такое тоже случалось. Но Нойбауеру сейчас было
не до того. Он вовсе не думал о том, что Вебер допрашивал Бланка в лагере перед тем, как тот
продал ему фирму. Он просто смотрел на развалины.
— Да, вы не прогадали. В отличие от меня, — сказал он, наконец. — Хотя в свое время,
наверное, думали иначе. Сейчас бы вы все потеряли. А так у вас остались ваши денежки.
Бланк не решался вытереть пот.
— Так точно, господин оберштурмбаннфюрер, — пробормотал он.
Нойбауер вдруг испытующе посмотрел на него. В голове мелькнула мысль. Эта мысль в
последние дни все чаще занимала его. В первый раз она пришла к нему в тот день, когда было
разрушено здание газеты «Мелленер Цайтунг». Он отогнал ее прочь, но она, словно навязчивая
муха, возвращалась снова и снова. А может, Бланки и в самом деле когда-нибудь опять встанут
на ноги?.. Этот тип, что стоял перед ним, — вряд ли. Это — уже руина. Хотя все эти груды
земли, камней и обломков — тоже руины. От них совсем не пахнет победой. Особенно от своих
собственных. Ему вспомнилась Сельма с ее карканьем. Да еще эти газетные новости! Русские
добрались до Берлина — это факт, тут уж ничего не попишешь. Рурская область в кольце — это
