— Точно.
Драйер еще некоторое время косился вниз, изучая свою болячку. Потом пошевелил верхней
губой, как кролик.
— Так. Ну так чего ты, собственно, хотел? — спросил он, наконец.
Бергер понял, что выиграл.
— Я уже сказал. Подменить данные об одном трупе, вот и все.
— А Шульте?
— Он не смотрел в списки. Во всяком случае, на имена. К тому же он два раза выходил.
Драйер думал.
— А одежда? Как быть с тряпками?
— С тряпками все будет в порядке. Номер тоже будет совпадать.
— Как это? Или ты его — ?..
— Он у меня с собой. Номер, который должен умереть.
— Это вы неплохо придумали. Или, может, ты один?
— Нет.
Драйер засунул руки в карманы, прошелся взад-вперед и остановился перед Бергером.
— А кто мне даст гарантию, что твой так называемый «список» потом вдруг не всплывет?
— Я.
Драйер пожал плечами и сплюнул.
— До сих пор просто существовал список, — сказал Бергер спокойно. Список и обвинения.
Я мог бы воспользоваться этим списком, и со мной бы ничего не случилось. Меня бы еще
похвалили. А после этого, — он показал на лежавшие на столе бумаги, — я становлюсь
причастным к исчезновению заключенного.
Драйер соображал. Он осторожно пошевелил своей верхней губой и опять скосил глаза
вниз.
— Вы ведь почти ничем не рискуете, — продолжал Бергер. — К трем-четырем поступкам
прибавится еще один. Разницы почти никакой. Я же — в первый раз принимаю на себя тяжелую
вину. Мой риск гораздо больше. Мне кажется, это вполне надежная гарантия.
Драйер не отвечал.
— Подумайте еще и о том, — говорил Бергер, не сводя с него глаз, — что война
практически проиграна. Германские войска оттеснены со всех сторон, от Африки до
Сталинграда, и загнаны обратно, далеко за прежние границы, и даже за Рейн. Тут уже бессильна
любая пропаганда и болтовня о секретном оружии. Через пару недель или месяцев наступит
конец. А значит, и время расплаты. Зачем же вам подставлять свою шею вместе с другими? Если
станет известно, что вы помогли нам, вас никто не тронет.
— Кому это — «нам»?
— Нас много. Везде. Не только в Малом лагере.
— А если я сейчас доложу об этом? О том, что вы существуете?
— А какое это имеет отношение к кольцам и оправам?
Драйер поднял голову и криво усмехнулся.
— А вы и в самом деле все хорошо продумали, а?
Бергер промолчал.
— Тот, кого вы хотите подсунуть, — он что, задумал смыться?
— Нет. Мы просто хотим уберечь его от этого, — Бергер кивнул на крюки, торчащие из
стены.
— Политический?
— Да.
