— Вот и хорошо, — одобрительно сказал Визе, придирчиво оглядывая его со всех
сторон. — Мы уж вас поставим на ноги.
За первым последовал еще один. И еще. Все трое попали сюда недавно.
— А ну живее! Еще трое! — кричал Вебер, который уже начинал терять терпение. Эту
выдумку с добровольцами он рассматривал как плод дурного настроения или похмельного
синдрома Нойбауера. Приказ из канцелярии — и шесть человек тут как тут. Точка!
— Я лично гарантирую вам хорошее питание, друзья мои! — уговаривал Визе. Уголки его
губ подрагивали. — Мясо, какао, бульон!
— Господин капитан, — перебил его Вебер. — Этот сброд не понимает, когда с ними так
говорят.
— Мясо!.. — как загипнотизированный, повторил стоявший рядом с 509-м скелет Вася.
— Конечно, дорогой вы мой! — живо повернулся к нему Визе. — Ежедневно. Каждый день
мясо.
Вася принялся жевать. 509-й предостерегающе толкнул его локтем. Это движение почти
невозможно было заметить. Однако Вебер заметил его.
— Ах ты скотина! — Он ударил его ногой в живот. Удар был не очень сильный. Это было,
как считал Вебер, не наказание, а предостережение. Но 509-й упал.
— Встать, симулянт!
— Ну что вы, зачем же так, — бормотал Визе, удерживая Вебера, — мне они нужны
целыми.
Он склонился над 509-м и ощупал его. Вскоре 509-й открыл глаза. Он не смотрел на Визе.
Он смотрел на Вебера.
Визе выпрямился:
— Вам необходимо в госпиталь, друг мой. Мы позаботимся о вас.
— У меня все в порядке, — выдохнул 509-й и с трудом поднялся на ноги.
Визе улыбнулся:
— Я врач, мне виднее. — Он повернулся к Веберу. — Так, это еще двое. Нужен еще один.
Помоложе. — Он указал на Бухера, тоже стоявшего рядом с 509-м. — Может быть, этот?
— Марш! Вперед!
Бухер встал рядом с 509-м и остальными. Вебер тем временем заметил через
образовавшийся в строю пробел чешского мальчика Карела.
— А вот еще один дохляк. Хотите его в придачу?
— Благодарю вас. Мне нужны взрослые. Этих шестерых вполне достаточно. Очень вам
признателен.
— Хорошо. А вы — через пятнадцать минут доложите в канцелярии о прибытии. Староста
блока! Переписать номера! И не забудьте умыться, грязные свиньи!
Они стояли, словно пораженные молнией. Никто не произнес ни слова. Они знали, что все
это означает. Один лишь Вася улыбался. От голода у него помутился разум, и он все принял за
чистую монету. Трое новеньких неподвижно стояли, тупо уставившись в пустоту; они покорно
исполнили бы любой приказ, даже если бы от них потребовали броситься на колючую
проволоку, заряженную электричеством. Агасфер лежал на земле и стонал. Хандке обработал
его своей дубинкой, как только Вебер и Визе ушли.
— Йозеф! — позвал кто-то слабым голосом со стороны женского лагеря.
Бухер не шелохнулся. Бергер толкнул его:
— Это Рут Холланд.
Женский лагерь располагался слева от Малого лагеря и был отделен от него двумя рядами
