— Больте. Шарфюрер.
Левинский кивнул
— Старосты блоков у вас здесь, кажется, не спят в бараках? Только старосты секций. Как
ваш?
— Ты с ним сам прошлый раз разговаривал. Бергер. Лучше, чем он, не найти.
— Это врач, который работает в крематории?
— Да. Ты неплохо информирован.
— Да, мы навели справки. А кто у вас староста блока?
— Хандке. Зеленый. Пару дней назад забил одного из наших насмерть. Ногами.
— Зверь?
— Нет. Просто — дерьмо. Но он нас почти не знает. Тоже боится заразы. Он помнит только
несколько человек. Здесь народ слишком быстро меняется. Блокфюрер и подавно никого не
знает. Весь контроль — в руках старост секций. В общем, здесь можно проворачивать неплохие
дела. Ты ведь это хотел узнать, верно?
— Да. Именно это. Ты меня правильно понял. — Левинский вдруг с удивлением обнаружил
красный треугольник на куртке 509-го. Он не рассчитывал на такую удачу.
— Коммунист?
509-й покачал головой.
— Социал-демократ?
— Нет.
— А кто ж ты тогда? Кем-то же ты должен быть?
509-й вскинул голову. Кожа вокруг глаз его все еще была неопределенного, сине-зеленого
цвета Глаза из-за этого казались светлее; озаренные отблесками пожара, они были почти
прозрачными и, казалось, не имели никакого отношения к черному, изуродованному лицу.
— Просто человек. Тебе этого мало?
— Что?
— Да нет, ничего.
Левинский на мгновение растерялся.
— А-а… Идеалист… — протянул он затем с оттенком добродушного презрения. — Ну что
ж, дело хозяйское. Мне все равно. Лишь бы на ваших людей можно было положиться.
— Можешь не беспокоиться. Люди надежные. Те, что вон там сидят. Они здесь дольше
всех. — 509-й скривил губы. — Ветераны.
— А остальные?
— Остальные еще надежнее — мусульмане. Надежны, как трупы. Они только и знают, что
грызться из-за жратвы и места, чтоб полегче было умереть. На предательство у них уже нет сил.
Левинский посмотрел на 509-го.
— Значит, у вас можно спрятать кого-нибудь на короткое время, а? И никто ничего не
заметит? Хотя бы на пару дней?
— Никто не заметит. Если, конечно, этот «кто-нибудь» не слишком упитан.
Левинский пропустил иронию мимо ушей. Он придвинулся еще ближе.
— Они что-то затевают. В нескольких бараках красных старост блоков заменили на
зеленых. Поговаривают о так называемой «скрытной переброске по этапу». Ты знаешь, что это
такое…
— Да. Это переброска в лагеря смерти.
— Правильно. А еще ходят слухи о массовых ликвидациях. Это сказали люди, которых
пригнали из других лагерей. Мы должны предотвратить это. Организовать самооборону.
Эсэсовцы так просто не уйдут. Вас мы до сегодняшнего дня не принимали во внимание.