Снаружи в подвал крематория вела глубокая косая шахта. В нее бросали трупы, лежавшие
штабелями во дворе. Внизу их раздевали, если на них что-то было, отмечали в списках и
осматривали на предмет золотых коронок и колец.
Бергер работал в подвале. Он выписывал свидетельство о смерти и удалял золотые коронки.
Зубной техник из Цвикау, который делал это до него, умер от заражения крови.
Капо, дежурившего внизу, звали Драйер. Он пришел спустя несколько минут.
— Давай, — буркнул он недовольно и уселся за маленький стол, на котором лежали списки.
Кроме Бергера внизу работали еще четверо из рабочей команды крематория. Они стояли
наготове у шахты. Сверху скатился, словно огромный жук, первый труп. Вчетвером они
протащили его по цементному полу в центр подвала. Труп уже закоченел. Они торопливо
принялись раздевать его, сняли куртку с номером и нашивками; один из них отогнул торчавшую
руку вниз и держал ее так, пока не стащили рукав. Потом он отпустил руку, и она опять
устремилась вверх, словно упругая ветка. С брюками было меньше хлопот.
Капо записал номер.
— Кольцо? — спросил он.
— Нет. Кольца нет.
— Зубы?
Он посветил фонариком в полуоткрытый рот, на котором запеклась тонкая струйка крови.
— Золотая пломба справа, — доложил Бергер.
— Хорошо. Тащи.
Бергер с щипцами в руке встал на колени рядом с заключенным, державшим голову
мертвеца. Остальные уже раздевали следующего; один из них, выкрикнув номер, отбросил
одежду в сторону, туда, где лежали вещи первого. Трупы посыпались теперь один за другим, с
грохотом и треском, словно в шахту высыпали кучу сухих дров. Они валились друг на друга,
сплетаясь в клубок. Один из них приземлился на ноги и так и остался стоять у стены шахты с
широко раскрытыми глазами и перекошенным ртом. Скрюченные пальцы рук его застыли, не
успев сжаться в кулак. Из открытого ворота рубахи свисала медаль на цепочке. Он стоял, как
вкопанный. Трупы с грохотом катились вниз, перелетали через него и падали у его ног. Среди
них оказался труп женщин с неостриженными волосами. По-видимому, из лагеря по обмену
пленными. Женщина скатилась вниз головой, и волосы ее закрыли лицо стоявшего трупа.
Наконец, словно устав от такого количества смерти на плечах, он медленно накренился и
опрокинулся наземь. Женщина упала на него. Драйер заметил это, ухмыльнулся и осторожно
потрогал языком толстый прыщ на верхней губе.
Бергер тем временем выломал зуб и положил его в один из двух стоявших наготове ящичков.
Второй ящик был предназначен для колец. Драйер оприходовал золотую пломбу.
— Смирно! — крикнул вдруг кто-то из заключенных.
Все пятеро встали по стойке «смирно». Вошел шарфюрер СС Шульте.
— Продолжайте.
Шульте сел верхом на стул, стоявший у стола.
— Там наверху работают восемь человек, — сказал он, посмотрев на кучу трупов. —
Слишком много. Хватит и четверых. Остальные пусть помогают здесь. Давай, — он показал
рукой на одного из заключенных, — позови их сюда.
Бергер снял с пальца очередного трупа обручальное кольцо. Это было, как правило,
нетрудно: кольца почти свободно болтались на тощих пальцах. Он положил кольцо в ящик, и
Драйер зарегистрировал его. Зубов у этого трупа не было. Шульте зевнул.
По инструкции каждый труп нужно было вскрыть, установить и внести в дело причину
смерти. Но об инструкции здесь никто не думал. Лагерный врач появлялся редко, он не любил
