— Это секрет всех живых существ.
— Для вас он значит больше. Вы носите смерть, как другие носят платье, отливающее
разными цветами. Это и есть ваш настоящий любовник, по сравнению с ним все остальные
ничего не стоят. Вы знаете это, но стараетесь забыть, что приводит в отчаяние людей, которые
хотели бы вас удержать. От смерти вы бежите к жизни.
— Это делает каждый, если он только не йог.
— Неправда. Почти ни один человек не думает о смерти, пока она не подошла к нему
вплотную. Трагизм и вместе с тем ирония заключаются в том, что все люди на земле, начиная от
диктатора и кончая последним нищим, ведут себя так, будто они будут жить вечно. Если бы мм
постоянно жили с сознанием неизбежности смерти, мы были бы более человечными и
милосердными.
— И более нетерпеливыми, отчаявшимися и боязливыми, — сказала Лилиан, смеясь.
— И более понятливыми и великодушными…
— И более эгоистичными…
— И более бескорыстными, потому что на тот свет ничего не возьмешь с собой.
— Короче говоря, мы были бы примерно такими же, какие мы сейчас.
Жерар оперся на руку.
— Все, кроме тибетских мудрецов и рассеянных по всему свету чудаков, над которыми
смеются.
Все, — хотела сказать Лилиан, но промолчала. Она вспомнила санаторий, где ничего не
забывали; правда, и там смерть игнорировали, но не для того, чтобы тупо влачить свои дни, а
потому что, познав неизбежность смерти, умели преодолеть свой страх.
— Кроме больных, — сказал Жерар. — Но уже через три дня после выздоровления они
забывают все, что клятвенно обещали себе во время болезни.
Внезапно он взглянул на Лилиан.
— Может быть, вы тоже больны?
— Нет, — ответила Лилиан. — Удивительно, какую чепуху люди болтают иногда по ночам.
А теперь мне пора идти.
— Вы всегда так говорите, а потом возвращаетесь.
Лилиан вдруг благодарно взглянула на него.
— Ведь правда? Странно, что только поэты знают такие вещи.
— Они тоже ничего не знают, они только надеются.
* * *
По набережной Гранд Огюстэн Лилиан дошла до набережной Вольтера, а потом, повернув
назад, углубилась в узкие переулки. Лилиан не боялась ходить ночью одна. Она вообще не
боялась людей.
Свернув на улицу Сены, она увидела, что на земле кто-то лежит. Решив, что это пьяный, она
прошла было мимо, но поза женщины, которая лежала распростертой наполовину на мостовой,
наполовину на тротуаре, заставила ее обернуться. Лилиан решила втащить женщину на тротуар,
чтобы спасти ее от машин, которые на полной скорости выскакивали из-за угла.
Женщина была мертва. При тусклом свете фонаря Лилиан увидела открытые глаза,
неподвижно устремленные на нее. Когда Лилиан приподняла женщину за плечи, голова мертвой
откинулась назад и глухо ударилась о мостовую. Лилиан издала приглушенный крик: в первую
секунду ей показалось, что она причинила мертвой боль. Лилиан вгляделась в ее лицо; оно было
